12.11.08 Кризис, биржа и тюльпаны

Разговоры о кризисе вытеснили обычные офисные пересуды. Народ прогнозирует кто во что горазд. Вот только в терминологии порой путается. Между тем дефолт, девальвация и т. д. — все эти «кризисные» слова обозначают разные понятия. Мы с вами все разложим по полочкам. А заодно узнаем, как появилось слово «биржа» — то самое, которое доставило нам столько переживаний. И почему 350 лет тому назад биржа ассоциировалась с цветами.

Слова нашего времени

Инфляция — когда обесцениваются деньги. Слово произошло от латинского inflation, что значит вздутие. Продавцы как раз и вздувают цены.

Дефолт — отказ от долговых обязательств. Слово заимствовано из английского языка. А в нем default — отказ от своих обещаний по причине несостоятельности.

Девальвация — падение курса национальной валюты. С английского языка — отмена ценности.

Деноминация — изменение номинала дензнаков, чтобы упростить расчеты. Слово «номинал» происходит от латинского nomen — имя, название.

И о произношении. С инфляцией все ясно. Что же касается дефолта, девальвации и деноминации, то приставку «де-» следует проговаривать твердо: «дэ».

Крах цветочной биржи

Русское слово «биржа» произошло от французского bourse («бурс»), голландского «бёрзе». Европейцы же взяли за основу греческое понятие «бюрса» — бурдюк, мешок из выделанной кожи. В XII веке словом «бурс» называли кожаный кошелек.

Бурсой нарекли и место, где можно обменять деньги. Этому поспособствовала семья богатых фламандских коммерсантов с подходящей фамилией Ван дер Бёрзе. Три тугих кошеля красовались на фамильном гербе купцов. А сам герб — на их гостинице в бельгийском городе Брюгге. Там останавливались торговцы и совершались сделки. В Брюгге говорили, что коммерсанты отправляются «к Бёрзам», затем появилось выражение «идти на бёрзу», на биржу. В 1549 году термин стал официальным.

А в 1630-х годах там же, у Бёрзов, приобрели особую популярность векселя. Расцвет таких операций пришелся на тюльпанную лихорадку. В то время цены на тюльпаны намного обогнали цены на золото. Луковичка сорта Semper Augustus стоила 4500 гульденов, а каменный дом в центре Амстердама — не более 1000 гульденов.

Каждый житель Нидерландов вкладывал все свои сбережения в луковку, надеясь вырастить новый сорт — это обеспечило бы несколько поколений семьи!

Торговцы пришли к вексельным и фьючерсным контрактам с луковицами будущего сезона. А глава Ван дер Бёрзе первым стал писать названия сортов и цифры котировок мелом на черных досках.

Но в 1637 году векселя с астрономическими суммами съели все деньги. За одни сутки цены на тюльпаны упали на 50 процентов. Еще через три недели правительство Голландии объявило, что за луковицу нельзя просить больше 50 гульденов. Все судебные разбирательства, касающиеся тюльпанов, запрещались. Разорившиеся люди проклинали когда-то обожаемые тюльпаны… Но через сто лет Европа уже была помешана на гиацинтах.